Регионы России: Михаил Витальевич, многие независимые эксперты высказывались, что «Стратегия – 2020» – документ, который пишется в стол. Как вы полагаете: будет ли реализована «Стратегия – 2020» и в каком объеме?

Михаил Ремизов: Текст «Стратегии» содержит много инициатив самого разного плана. Часть этих инициатив наверняка будет реализована. Некоторые из них совпадают с тезисами, высказанными Владимиром Путиным во время избирательной кампании – это, например, возможность мягкого повышения пенсионного возраста на добровольной основе. Многие же из рецептов сформулированы настолько общо, – я имею в виду такие формулировки, как «совершенствование институтов», «активизация мер», «содействие развитию» и так далее, – что впоследствии все, что будет происходить в стране, можно будет назвать их реализацией или, наоборот, недостаточно полной реализацией. В этом отношении «Стратегия» имеет все шансы повторить судьбу предшествующих документов соответствующего жанра.

Более значим вопрос о том, будут ли реализованы наиболее знаковые инициативы. Например, такие громкие и спорные, как обнуление экспортных пошлин на сырье или всемерное поощрение массовой иммиграции и предоставление гражданства уже пребывающим в стране иммигрантам. Подобные меры явно расходятся с концепцией, которую представлял Путин в рамках своей избирательной кампании, и их реализация будет означать, по сути, подмену того политического мандата, который был получен президентом на выборах. Одной из неприятных разновидностей фальсификации можно считать тот случай, когда подменяют не голоса избирателей, а сам предмет голосования. Т.е. когда голосуют, например, за «новую индустриализацию» и более жесткую, ограничительную миграционную политику, а на выходе получают нечто прямо противоположное.

Регионы России: Как, на ваш взгляд, будет сочетаться курс вновь избранного президента с положениями «Стратегии»: будет ли корректироваться политика В. Путина или текст «Стратегии»?

Михаил Ремизов: В политике Путина всегда существовало объективное противоречие между, с одной стороны, массовой базой поддержки, которая в целом носила лево-центристский, лево-патриотический характер, и, с другой стороны, командой его идеологов и тем социально-экономическим курсом, которого придерживалась исполнительная власть. Этот курс и эта команда, в целом, продолжали те траектории, которые были заложены «младореформаторами» 1990х гг. – Гайдаром и Чубайсом. Это противоречие в той или иной форме неизбежно сохранится, но Путин как политик всегда прикладывал усилия к тому, чтобы оно не было слишком явным и вызывающим. Когда это происходило, он делал определенные «возвратные шаги». Взять ту же монетизацию льгот: после связанных с ней протестов была не только проведена некоторая (не очень значительная) коррекция реформы, но последовал ряд инициатив в духе «левого поворота» – я имею в виду концепцию нацпроектов. В общем, некий баланс между своей базой политической поддержки и либеральной экономической идеологией Путин обычно соблюдал. Думаю, так будет и в этот раз.

Регионы России: Изменится ли платформа партии «Единая Россия», вектор ее политического развития в соответствии с попытками Путина сохранить упомянутый вами баланс?

Михаил Ремизов:Этот вопрос действительно имеет большое политическое значение. Судьба «Единой России» сейчас под вопросом – пока не вполне ясно, каково будущее этой партии.

В качестве одного из вероятных сценариев рассматривается превращение «Единой России» в право-центристскую силу при создании на фланге левого центра новой партии на базе «Народного фронта». В этом случае «ЕР» как раз сможет представлять смягченную версию либеральной экономической политики. Но если этого не произойдет – если у нас останется одна, пусть и модернизированная, монолитная партия власти, – то вряд ли от нее можно ожидать большей идеологической последовательности, чем от нынешней «Единой России».

Регионы России: «Стратегия – 2020» включает в себя ряд мер, направленных на сокращение расходов на оборонную промышленность. Не повредит ли это технологическому развитию промышленности в целом?

Михаил Ремизов: Расходы на безопасность давно стали жупелом для системных либералов. Начиная с выступления Кудрина, который связал свой демарш именно с их увеличением. Они видят в этих расходах некий крен в сторону полицейского государства, упор на милитаризм. На самом деле расходы на безопасность – это, во-первых, инвестиции в институты. И, во-вторых, инвестиции в промышленное и научно-технологическое развитие. Под инвестициями в институты я подразумеваю сам факт повышения денежного довольствия в армии и в полиции. Разумеется, этого недостаточно для нового качества институтов, но это необходимо. Не может быть цивилизованного государства без определенного уровня социального престижа военной и полицейской службы. И цивилизованной социальной среды без этого тоже не получится.

Что касается другой статьи расходов – гособоронзаказа, то это важнейший локомотив экономического и инновационного развития. Во многом, именно на заказах Пентагона разрослась Кремниевая долина. В ряде развитых стран инновационный кластер экономики представить себе без этого триггера невозможно. В этом смысле стремление «подрезать» гособоронзаказ выражает общую неприязнь авторов к инициативе государства в сфере промышленной и научно-технологической политики. Отказ от поддержки наукоемкой промышленности означает неизбежную утрату критических технологий и, самое главное, распад тех социальных систем, которые способны их поддерживать и производить.

Регионы России: Каковы, на ваш взгляд, меры по стимулированию развития несырьевой экономики, предложенные в «Стратегии»? Действительно ли они способны изменить направление экономического развития государства?

Михаил Ремизов: Авторы высказывают много здравых идей относительно оживления делового климата в стране, сокращения избыточной регуляции, создания более благоприятных условий для частного бизнеса, поощрения конкуренции, развития антимонопольной политики.

Эти вещи полезны и нужны, но они недостаточны для того, чтобы решить задачу диверсификации экономики – ту задачу, которую все признают актуальной. Недостаточны для того, чтобы создать серьезный экспортный потенциал в несырьевых отраслях или даже хотя бы начать отвоевывать внутренний рынок. Дерегуляция и либерализация экономики, даже в случае относительного успеха этих мер, сами по себе лишь закрепят существующую структуру экономики. Экспорт сырья обеспечивает наибольшую норму прибыли. Дерегуляция, самоустранение государства означает попросту, что оно не пытается перереспределить эту норму прибыли в пользу обрабатывающих отраслей. И, в общем-то, это путь к отсталости. Не случайно такие крупные добывающие страны, как США, многое делают для того, чтобы норма прибыли в добывающем и обрабатывающем секторах экономики были, по крайней мере, сопоставимы. У нас в этом направлении делается явно недостаточно. Здесь можно отметить еще одну точку расхождения авторов «Стратегии – 2020» с избирательной кампанией Путина. В его выступлениях постоянно звучала мысль о создании налоговых стимулов для обрабатывающей промышленности. Но если премьер под «налоговым маневром» подразумевал маневр в сторону обрабатывающей промышленности, то авторы «Стратегии» под этим подразумевают нечто прямо противоположное. Приведу в пример то же обнуление экспортных пошлин на нефть, что означает принципиальный отказ от косвенного субсидирования отечественной промышленности за счет сырьевого сектора.

Поэтому, к большому сожалению, либеральные рецепты в экономике при отсутствии ответственной промышленной политики будут означать лишь углубление сырьевой зависимости. Когда у нас говорят государству «не мешайте» это значит, прежде всего, – «не мешайте сырьевикам»

Регионы России: Разработчиками «Стратегии» выступили представители право-либерального крыла. Может ли она стать платформой какой-либо правой партии, например, партии Прохорова и Кудрина?

Михаил Ремизов: Экономическая часть программы Прохорова более лапидарна, чем «Стратегия», но  выглядит куда более убедительной и ответственной. Она содержит и концепцию реиндустриализации и достаточно важные тезисы об индикативном планировании – то, что принципиально отсутствует у авторов «Стратегии». И идеи о повышения налогообложения дивидендов. Упомянута в ней и мера, прямо противоположная концепции авторов, а именно – введение визового режима со странами Средней Азии. Поэтому в случае с Прохоровым верно примерно то же, что и с Путиным: взять на вооружение базовую идеологию «Стратегии-2020» значило бы – давайте называть вещи своими именами – обманывать своих избирателей.